- Как быстро ты вошла во вкус, детка, - пробормотал Льюис, возвращаюсь к уже обжитому ложементу, на котором сиротливо валялся брошенный рюкзак, - очень по-женски. Проблему устроила ты, а разгребать будут другие, да еще  по приказу?
-  Но  он же огромный!  Вы оставьте нам лазерный резак, сэр…мэм, – задиристый капрал, повинуясь выработанному  военной муштрой условному рефлексу, автоматически признал в женщине-офицере командира. Однако перспектива  остаться охранять судно с ранеными людьми и лежащей поблизости  тушей стегозавра  казалась ему отнюдь не радужной, -  мы не справились  бы  и за несколько часов, даже если  бы смогли применить землеройную технику, а у нас ее нет!  - в голосе лопоухого мальчишки сквозило отчаяние.
- Капрал прав,  – с места сообщил Льюис, приложившись к фляжке с бренди, - пока они разделают этого хищника, сюда сбежится половина представителей  фауны здешних мест. И  отнюдь не для того, чтобы полюбоваться на патологоанатомическое представление.
Он перебросил рюкзак на соседнее опустевшее кресло и  демонстративно растянулся в ложементе, прикрыв глаза. Розоватая окружность справа оставила едва заметный след  в виде легкой дымки, и  голова напоминала о себе редкими пульсирующими болями.
-  Если не шевелиться… то сносно. Будет сносно, - сказал  себе Льюис, и приоткрыл здоровый глаз. -  Я не желал бы вам удачи, если бы от нее не зависела и моя жизнь. По пути задумайтесь, что пренебрегать советами тех, кто говорит дело – признак глупости, а не мастерства. И примите еще один, напоследок. Грязь здесь липкая, наподобие глины. Если в ней вываляться и  несколько минут побыть на солнце – высыхает в эластичную корку. Это отобьет запах тела и позволит вам избежать парочки ненужных встреч. Удачи, бандерлоги!